= прелюдия =
… отель Safir …
День предстоит очень богатый на фотосъёмку. Вчерася мы приехали в Эсфахан и уже немножко успели полицезреть и город и центральную площадь Имама. Но, увы – как всегда не взял с собой штатив и фотографий, увы – нет. Зато сегодня их будет предостаточно, просто потому, что буквально на каждом шагу можно стоять и фотографировать на право и налево – везде будут прекрасные виды… Именно, поэтому и пришлось этот день разбивать аж, на три части. Уж, слишком много фотографий. Пусть и не шипко хорошего качества (проблема со светофильтрами), но очень памятные для нас. … Да и возможно, наши дамы «проснуться» и подкинут ещё фотографий с нашими лицами и теми местами, которые не увидели мы с Супругой…
Начну с описания отеля Safir Hotel, в который мы заселились вечером.
Реальная четвёрка с минусом! И по всем стандартам\критериям международного уровня и по моим личным. Минус только за то, что нельзя курить и интернет существует лишь официально. Если с курением вопрос решился быстро – очень хорошая вытяжка в туалете, а вот с тырнетом – это проблема, скорее всей страны и её политики…
Сам отель выглядит весьма презентабельно. Новый, европейского уровня, чистый, красивый, европейский дизайн интерьера … Находится находится в центре Исфахана, очень удобно для прогулок и посещения достопримечательностей. За несколько минут пешком можно дойти как до бульвара, так и до центральной площади и базара. Рядом несколько маленьких магазинчиков, где наряду с другими товарами можно приобрести сухофрукты, орехи и просто фрукты, чем мы вечером и воспользовались…
О столовке отдельный разговор. Шведский стол с неплохим ассортиментом блюд … всё вроде бы очень хорошо…, но впечатлила «обкуренная» иранка, стоящая и готовящая на двух газовых горелках омлеты и просто жарила яйца. Вся как на подиуме чистенькая… в сантиметровым слоем штукатурки и наклеенными ресницами, закрывающими половину её лица. Это уже не мода… не попытка себя украсить… — это уже извращенка похлеще бабы-яги вышедшей из бутика «луи виттон».
То-ли она съела сотню сонных таблеток… то-ли обкурилась… то-ли ей мешали на всех пальцах по два массивных перстня с бульниками…, но готовила она эти омлеты как в замедленной съёмке. Ира минут 10 прождала свою порцию… — я так и ушёл без омлета, т.к. ещё ждать не было времени … Короче – яркая личность. Запомнилась !!!
… небольшая фотозарисовка отеля и её жильцов из России …
… шикарный… очень шикарный автобус нас уже ждёт !
Площадь Имама Хомейни …
город Эсфахан …
Начал готовить материал для этой записи … о площади Имама… и нарвался на очень прикольный заголовок: «Почему это интересно: потому что это и есть «половина мира»» !!! … и всё. Я просто «прилип» к монитору!
Просто отличный сайт. Без всяческих лобызаний и заигрываний – рекомендую всем путешественникам https://ipaattravel.ru собирающимся в поездки или уже приехавшим, но, как и я – вдарившимся в написание мемуаров…
Так как фотографий куча, то чтобы не издеваться над глазами и психикой – заполню запись сначала интересным историческим текстом о городе Исфахан, а потом и о самой площади Имама – предмете этой записи честно сворованной, урезанной и частично переписанной «под меня». Фотографии немного не во временной хронологии, просто потому, что мы начали и закончили экскурсионный день в одном месте, но в течении дня виляли и виляли по этой площади туда … сюда … и обратно.
Об Исфахане существует множество рассказов, очерков и отзывов. На всех языках мира. Многие из них опубликованы и в интернете. И все они сходятся в одном – это самый интересный город Ирана. Как с туристической, так и с исторической и культурной точек зрения. Сплошные дифирамбы. Начитавшись их, я даже начал испытывать легкую долю отвращения к этому городу – приторные восхищения им набили оскомину. «Ну, ладно, – подумал я, — я уж точно и в других городах Ирана найду что-нибудь интересное». Нашел конечно.
В общем, как я прочитал в отзыве кого-то русского туриста, «Исфахану нужно посвятить столько времени, сколько у Вас есть». И это правда. Теперь, спустя несколько месяцев после поездки, я действительно готов подтвердить, что Исфахан – это самый интересный город в Иране. Конечно, он давно не является «половиной мира», но то, что он в наши дни является как минимум «половиной Ирана», это уж точно. Об этом говорит даже тот факт, что и Вы, как я полагаю, не исключите (или не исключали) его посещение из своей программы поездки в Иран. Иначе, зачем Вы все это читаете? Для тех, кому интересно узнать, откуда пошло выражение «половина мира» и почему Исфахан является самым интересным городом Ирана, предлагаю ознакомиться с его историей в моем кратком изложении.
Первые люди в Исфаханском оазисе поселились несколько тысяч лет назад, а археологи даже выделяют особую их культуру — называемую «цивилизацию Заяндех» (так на английский язык транскрибируется название реки Зайенде-Руд). Впрочем, в те времена оазиса как такового еще не было – климат в этих краях был более влажный и местность была довольно лесистой.
На историческом же небосклоне Исфахан появился примерно за тысячу лет до нашей эры, как часть Эламской империи. Примерно за семьсот лет до нашей эры он стал одним из важных городов Мидии, но назывался Аспадана. Позже он входил во владения могущественной Персидской империи Ахеменидов, самым значимыми царями которой были Кир Великий и Дарий Великий. Как известно, конец этой империи положил в 330 году до н.э. Александр Македонский. На смену недолго господствовавшим грекам пришли парфяне, которые сделали Аспадану столицей одной из важнейших провинций их царства.
В начале III века парфянцев вытесняли выходцы из провинции Фарс – потомки легендарного Сасана – Сасаниды, при которых Персия вновь стала мировой державой, а Исфахан стал важным укрепленным военным центром, находящимся под прямым правлением высших царедворцев. Именно в те времена стала закладываться мультиконфессиональная особенность Исфахана – в его окрестностях селилось множество христиан и евреев. С тех времен до нас дошел и самый старый из сохранившихся памятников архитектуры города – зороастрийский храм Атешгях… В 627 году в Персию пришел Ислам. Пришел не один, а с арабскими захватчиками, которых мало интересовала культура и обычаи покоренных стран. Исфахан на несколько веков потерял свое значение, превратившись в подобие большой деревни. Из небытия в X веке Исфахан вытащили Буиды – первая правящая шиитская династия в этой части Персии, на смену которой пришли сельджуки.
Один из самых могущественных сельджукских правителей — Мелик-шах I – в конце XI века перенес столицу своей империи из Рея в Исфахан, сделав его одним из центров культуры и науки. Кстати, в том же XI веке, но только в его начале, в Исфахане последние годы жизни провел прославленный персидский ученый и врач Авиценна. В наши дни в северном районе Исфахана Дардашт существует так называемый «Купол Авиценны» («Хиабан-е Ибн Сина» («Khiaban-e-Ibn Sina»)) – место, где у него была медицинская школа. Но эту достопримечательность туристам увидеть сложно – ввиду ее крайне ветхого состояния она закрыта для посещения. XIII и XIV века стали для Исфахана, как и для большей части Персии, настоящими Темными Веками – сначала город разорили монголы Чингисхана (в 1237 году), потом «пожаловал» Тимур, вернее – его войско (в 1387 году). Но выгодное географическое положение вновь сыграло на руку. Собиратель земель персидских шах Аббас Великий в 1597-1598 годах перенес в него из Казвина столицу одной из самых могущественных империй того времени.
Фотографии площади — глазами Елены Носыревой …
Причем шах пожелал, что бы его столица была перепланирована по последнему слову тогдашнего градостроительства – по его приказу был с юга на север был проложен прямой бульвар Чахар Багх, центром города стала огромная рыночная площадь (нынешняя площадь Имама Хомейни), от которой в шахскую резиденцию, расположенную в «Четырех садах» – «Чахар Багх», шла дорога сквозь большие парадные ворота (современный дворец Али Капу).
Шах Аббас Великий переселил в город огромное количество армян, которым пожаловал для размещения часть своих земель за рекой Зайенде-Руд, основав таким образом район Новая Джульфа. Для лучшего сообщения Исфахана и армянской колонии он приказал соорудить мост через реку – мост Си-о-се. В общем, многое из того, чем гордится современный Исфахан и что показывает туристам, включая Большой Базар и мечети Шейха Лотфаллы и Шаха, все это было построено при шахе Аббасе, правление которого (1587-1629 годы) не даром называют золотым веком Исфахана.
В начале XVII века это был один из крупнейших городов мира с населением около 600 тысяч жителей, в нем насчитывалось 163 мечети, 48 медресе, 1801 лавок и 263 общественные бани. Именно в то время город стали называть «Половина Мира» – «Несф-е Джахан» и это даже вошло в иранскую поговорку — «кто был в Исфахане, видел половину мира». А еще говорят, что этим титулом Исфахан обязан одному европейскому купцу (по другим сведениям — французскому поэту Ренье), который попав на главную площадь города, воскликнул нечто вроде «Да здесь можно увидеть половину мира!», подразумевая обилие торговцев из самых разных стран, в том числе и из России. Вот что пишет русский купец Федор Котов в своих заметках: «О путешествии из Москвы в Персидское царство, из Персии в турецкую землю, в Индию и в Урмуз на Белом море»: «В Испагань [так довольно долго в России называли Исфахан] мы пришли 20 июня 1624 года. Исфахан стоит как бы в ущелье, между высокими горами, на ровном месте».
Исфахан — столица персидского государства, город большой и красиво построен, только крепость плохая, похожая на глиняный забор вокруг садов. Царские дворцы построены так, чтобы ворота выходили на главную площадь. Ворота высокие, над воротами — расписанные золотом палаты [дворец Али Капу]. Они стоят одна над другой в три этажа. В эти палаты приходят всякие иностранные послы и купцы. Палаты, в которых живет сам шах, находятся в садах, далеко от ворот; они — низкие. Здесь живут шахские жены. Ворота этого двора также выходят на площадь, но они низкие. Жилые палаты стоят в саду далеко от ворот. Около обоих ворот стоят беки и тюфянчеи, а по-русски дети боярские и стрельцы. Между крепостью и посадами находится большая и широкая площадь. Вокруг площади тянется выложенный камнем ров с водой. По обоим концам площади стоят по два каменных столба высотою в два человеческих роста. На площади, напротив шахских ворот, лежат медные и железные пушки, среди них есть и большие, но лежат они в беспорядке, без станков и без колод, а некоторые забиты песком и землею. 
Площадь гладкая, ровная, длиною больше четырехсот саженей, шириною около ста саженей. Около площади базарные ряды, кофейни, гостиные дворы, мечети — и все каменные. Гостиных дворов [караван-сараев], говорят, больше сотни.
У них на фасаде амбаров и внутри них нарисованы разными красками и золотом разные травы. Торгуют там всякие люди — тезики, индийцы, турки, арабы, армяне, аравляне [сирийцы] и евреи. В начале площади на высоких воротах находятся часы. Место для часов расписано золотом и красиво отделано. За часами следит русский мастер.»
Потомки шаха Аббаса Великого хоть и не были столь велики, но процветанию Исфахана способствовали. Хотя, в основном, это касалось создания их собственных резиденций – дворца Чехель Сотун в 1647 году шахом Аббасом II (надо сказать мало чем отметившегося в истории Ирана) и дворца Хашт Бехешт в 1660-х годах Сулейманом I.
Но идиллия продолжалась недолго – в 1722 году Исфахан подвергся жестокому разрушению со стороны захвативших его афганских племен – они посчитали, что роскошь, в которой жили персидские шахи, оскорбительна для правоверного мусульманина. По сути это положило начало упадку города, которое усугубилось после того, как европейцы стали предпочитать морские пути, связывающие их с Индией, сухопутным — проходящим по персидской земле. Поэтому, когда Карим-хан в 1750 году столицу перенес в Шираз, мало кто удивился.
Но. Исфахан, как тот феникс, снова восстал из пепла. Случилось это в середине XX века. Способствовали этому обстоятельству два факта – рост количества промышленных предприятий в его окрестностях (здесь сыграла роль все та же река Зайенде-Руд) и… его предшествующая «спячка» – благодаря тому, что с середины XVIII по середину XX века Исфахан был всеми забыт, обнаружилось, что в нем сохранилось уйма того, что горячие головы посносили в других городах — памятники архитектуры, истории и культуры. Исфахан был признан настоящим заповедником средневековой Персии, а в начале XXI века, когда «оковы» Исламской революции немного ослабели, он стал самым посещаемый туристами городом в Иране, практически олицетворяя для большинства из них эту страну. Как я уже говорил – ныне «Исфахан – это половина Ирана».
Но не только туристами живет более чем полутора миллионное население города (Исфахан третий по численности населения город Ирана после Тегерана и Мешхеда) – это еще и второй крупнейший промышленный центр страны (после Тегерана), центр одноименной провинции (остана). Здесь производят ковры, текстиль, сталь (сталелитейный завод в городе-спутнике Ариашахр, построенный с помощью советских специалистов в 1960-70-х годах – один из крупнейших в этой части планеты), развиты и кустарные ремесла – ведь надо же что-то туристам на память о городе втюхивать. Есть рядом с городом и крупный нефтеперерабатывающий завод, а также авиастроительный – ХЕСА, на котором собирается модификация окраинского самолета Ан-140 под названием «ИрАн-140». Кроме этого Исфахан является одним из объектов для возможного военного удара со стороны США и Израиля – всему виной, расположенный неподалеку экспериментальный ядерный реактор с предприятием по производству ядерного топлива и база иранских ВВС.
Почему это интересно: потому что это и есть «половина мира»…
Напомню, что добравшийся до Исфахана в Средние века европейский купец (по другим сведениям — французский поэт Ренье), попав на эту площадь, воскликнул «Да здесь можно увидеть половину мира!», подразумевая обилие торговцев из самых разных стран. Вероятно, по той же причине первоначальное название площади звучит на фарси как «Мейдан Нахш-е Джахан», что можно перевести на русский язык как «площадь Карта (или Портрет) Мира». Затем площадь переименовали в площадь Шаха, а после Исламской революции – в площадь Имама Хомейни. Последнее название часто сокращают просто до «площади Имама», однако и прежние названия все еще в ходу, так что эту площадь вполне можно вносить в какую-нибудь книгу рекордов за самое многочисленное наименование.
Однако не особо щепетильные в проверке информации источники часто приписывают ей другой рекорд – дескать она является второй по размерам площадью в мире после пекинской Тяньаньмэнь, что является совершеннейшей неправдой. Может, конечно, когда-то она и была таковой, но в наши дни площадь Имама Хомейни едва-едва входит в десятку самых больших городских площадей планеты. Ее размеры – 500 с лишним (от 512 до 560) на 160 с чем-то (от 159 до 165) метров (я сам с рулеткой не мерил, а в каждом источнике приводится разная информация – такое впечатление, что путаница возникает из-за неточности переводов из национальных единиц длины в метрическую) и она вытянута почти точно с севера на юг (где-то я читал о том, что она сориентирована на созвездие Стрельца – небесного покровителя Исфахана, но сия информация не проверена).
Построили площадь в начале XVII века по приказу тогдашнего шаха Аббаса I Великого – она стала частью его плана по превращению Исфахана в столицу империи (кроме этого планом предусматривалось и создание большого бульвара, который получил название Чахар Багх – о нем Вы можете прочитать в самом конце этого раздела).
Значительные размеры площади объяснялись просто – кроме рыночных функций она выполняла и роль стадиона – на ней устраивались игры в поло, конные скачки, военные парады и прочие увеселения. Ну а за всем этим шахи любили наблюдать с веранды своего дворца Али Капу (см. описание ниже в этом разделе).
Если говорить о современном состоянии площади Имама Хомейни, то оно таково. По периметру площадь окружена двухэтажными торговыми рядами (лавки открыты лишь на первом этаже и продают в них почти исключительно сувениры), одни двери которых выходят на саму площадь, а другие – во внутренний проход базара, который кольцом охватывает всю площадь. На северной стороне расположен вход на Большой базар, а пространство перед входом представляет из себя отдельную маленькую площадь, отгороженную от основной площади Имама проезжей частью проходящих через нее улиц Хафиза и Сепах. На мой взгляд наличие этой дороги (движение на ней идет по кругу) придает всей площади атмосферу продолжающейся жизни – снующие по ней машины, автобусы, мотоциклисты и пешеходы не дают превратится всему огромному пространству в застывший во времени музейный экспонат.
За проезжей частью начинается пешеходная зона и первое, что Вы видите – это «парковка» конных экипажей, которые катают туристов по периметру площади. Вообще, если говорить о пешеходных дорожках, то Нахш-е Джахан представляет из себя эдакую «матрешку» – первая дорожка идет параллельно торговым рядам по краям площади, вторая идет параллельно первой, третья – параллельно второй, четвертая (самая широкая – проезжая) – параллельно третьей, затем идет пятая и последняя – шестая, которая замыкает «матрешкин» ряд, обрамляя находящийся в центре пруд.
Все дорожки связаны перпендикулярно идущими проходами и отгорожены от соседних газонами, цветущими кустами или даже невысокими деревьями (с ягодами, внешне очень напоминающими рябину), отчего вся площадь имеет довольно зеленый вид. Этому способствует и обилие самых разных цветочных композиций на больших газонах – виде многоконечных звезд и геометрических узоров. На этих газонах протекает отдых обычных горожан – они расстилают на них покрывала (или даже просто садятся на траву) и пьют заваренный на переносных примусах чай большими компаниями. Компании могут быть самыми разными – семейными, мужскими (тогда может появится и кальян), женскими и даже иногда смешанными (но в этом случае обычно юноши и девушки все равно сидят группками по половому признаку). Ну а по пятницам здесь на молитву собираются несколько тысяч человек.
Напротив большого пруда (его построили уже в XX веке) с обилием высоко бьющих фонтанов, с западной стороны стоит дворец Али Капу, а с восточной – мечеть Шейха Лотфаллы (говорят, в древности их связывал подземный ход, позволявший женам шаха ходить на молитву минуя взгляды любопытных подданных). Ну и замыкает архитектурную композицию главная доминанта площади Имама Хомейни – мечеть Шаха. Точнее не сама мечеть, а ее входной портал – ведь мечеть, как и положено, ориентирована на Мекку и поэтому стоит под углом к площади. Так что верующим и просто интересующимся, прежде чем попасть в мечеть, надо пройти через небольшой коридор, связывающий ее внутренне пространство с входным порталом на площади.
Вот еще что хочу сказать – площадь Имама Хомейни – это единственное место в Иране (во всяком случае я других не встречал), где к Вам могут подойти назойливые торговцы. Продают они ковры и, к счастью, еще не слишком нагло пытаются заманить Вас в свои лавки — обычно дело заканчивается небольшими вступительными фразами «Вы откуда приехали?», «Вам нравится Исфахан?», после чего Вам вручается плохо отпечатанная визитная карточка, уверяющая, что лавка, которую она рекламирует, торгует ну просто самыми-самыми лучшими персидскими коврами, которые Вы сможете найти во всем мире.
Кстати, по слухам, это вообще одно из самых дорогих мест в Иране – мол еще полтора десятка лет назад приобрести магазин здесь стоило 25 тысяч долларов, а теперь эта сумма выросла в 10 раз – ведь после начала посещения Исфахана туристами, доходы торговцев выросли многократно (это как раз та разводиловка, где мы были). Хотя теперь торгуют здесь лишь иранцы и название площади «Портрет мира» уже потеряло свое истинное значение. Признаюсь, я не внес в копилку этих торговцев ни риала. И даже не потому, что мне было жалко денег, просто во всей этой коврово-сувенирной, керамическо-стеклянной, халва-пахлавовой и прочей пестроте я не нашел для себя ничего интересного. Возможно Вам повезет больше?..
Пы. Сы. … В заключении предлагаю колоритные воспоминания русского купца Федора Котова, опубликованные им в книге «О путешествии из Москвы в Персидское царство, из Персии в турецкую землю, в Индию и в Урмуз на Белом море», о том, какой бардак из себя представляла в 1624 году нынешняя просторная площадь Имама Хомейни:
«Через ворота ходят в Тынчак [площадь Имама Хомейни] — это у них такой же большой базар, как у нас Сурожский ряд. Здесь торгуют всякими товарами, делают деньги. На базаре лавки каменные, с амбарами наверху, своды каменные с красивой крышей. Лавки снаружи и внутри расписаны разными красками и золотом. С двух сторон Тынчи находятся большие ворота с железными цепями для привязывания животных. В Тынче, кроме верхних складов и торговых киосков, есть еще около двухсот русских лавок [явная ошибка]. Вдоль Тынчи идет базарный ряд, где занимаются медным делом. В том ряду делают и красят набивные ткани. Миткали привозят из Индии и от арабов. Базар — каменный, с верхними складами, своды каменные. Лавок на том базаре до четырехсот. Как выйдешь из Тынчи направо, мимо шахских ворот [нынешний дворец Али Капу], еще есть базар, на котором торгуют разными товарами, продают башлыки, а около шахских ворот делают сабли и шатры.
Базар, своды и верхние склады — каменные. На этом базаре, кроме верхних складов, есть еще двести лавок. Между этими базарами есть еще базар. На другой стороне площади, напротив Тынчи, также построен каменный базар с каменными сводами. Здесь делают решетки, сундуки, всякие деревянные изделия, пишут книги, продают чернила и чернильницы. В центре этого базара шах [Аббас Великий] возводит большую мечеть [Шаха], которую строят уже шестой год и должны достроить к 1625 году [достроили же лишь к 1640-м годам, уже после смерти Аббаса], а размер мечети в длину от больших дверей восемьдесят саженей, поперек, с приделами, сто саженей. Камень резной. Постройка и обработка камня красивы. В мечети уже есть вода. Мечеть еще не покрыта, но наряжена, как скверная невеста. Она еще не достроена, но над воротами и все внутри уже расписано золотом. Здесь же, перед мечетью, сидит их мулла, который судит мужей с женами, разводит их и выдает грамоты о разводе. С другой стороны мечети идет ряд того же базара, где делают седла. На базаре, кроме верхних складов, находится девяносто лавок.
Налево от Тынчи, напротив шахских ворот, с другой стороны площади, есть базар, где торгуют всякой всячиной, делают шелковые и хлопчатобумажные товары. Посреди этого базара, напротив шахских ворот [напомню – дворца Али Капу], построена большая каменная мечеть [Шейха Лотфаллы]. На этом базаре двести лавок. Перечисленные базары находятся около площади. Позади их и по сторонам, и на перекрестках есть еще базары, и все они каменные. Около площади, налево и направо от Тынчи, построены каменные палаты, которые называются кофейнями; они расписаны красками и золотом, с обеих сторон кофеен сделаны деревянные решетки, сквозь которые кызылбаши смотрят на игру, а денег не платят. Верх у всех кофеен расписан красками с золотом.
Во всех кофейнях выше роста человека протянута переплетенная проволока в виде сетки или шахматной доски. В каждой клетке стоит по стеклянной стопке с фитилем, в них налито кунжутное масло. Эти склянки с маслом зажигают по вечерам. В кофейнях сделаны каменные бассейны с водою, вокруг этих бассейнов пляшут ребята с колокольчиками, а другие бьют в бубны, играют на зурнах и дудках, все они молодые, хорошие. Они одеты в платья, чалмы, кушаки — все с позолотою, а от пояса около живота идут красивые сборки. На площади торгуют всякими товарами и мелочью, старьем, продают овощи, яблоки, арбузы, дыни, груши, огурцы, виноград разных сортов, из злаков — пшеницу, муку, пшено, просо, дрова и солому пшеничную. А сена нет во всей шахской земле, вместо него продают только скрученную в трубки траву. Все продается на вес на батманы [персидская мера веса] — и дрова, и трава, и мука, и пшеница, и масло, и всякие овощи.
Здесь же, на площади, устраиваются разные зрелища: партиями играют в кости, раскладывают землю и камешки, делая разные узоры [способ гадания], гадают по книгам, дервиши рассказывают о том, как жили их проклятые святые, проповедуют свое учение. В конце площади, у Тынчи, на верхних складах, устроены большие сараи, покрытые сверху, но открытые с боков. Здесь персы бьют в набаты и в литавры, трубят в большие трубы, которые ревут, словно коровы, и играют на зурнах. Это с правой стороны Тынчи. С левой стороны сделан такой же сарай. Здесь бьют в двадцать набатов, трубят в трубы и играют на зурнах турки, взятые шахом в Багдаде в плен. Каждый вечер народ удаляют с площади со всем товаром и с харчем, площадь чистят и ровняют мелким камнем и крупным песком, поливают водою, чтобы не было летом пыли от коней.
И тогда на площадь выезжает сам шах, там он развлекается, почти ежедневно заезжает в кофейни, а перед ним пляшут потешные его молодцы и ребята из кофеен. Некоторые молодцы стоят против него на площади с восковыми горящими свечами. Вокруг всей площади горят светильники с нефтью! И так он тешится до позднего вечера: стреляют порохом, селитрою и бумагой, и кружатся по площади, как змеи. А шах [Аббас Великий] — охотник погулять по площади и базарам и днем, когда не очень людно; тогда перед ним ходят скороходы с батожками, но иногда он гуляет и без скороходов.»